Джеймс Клавелл - Гайдзин. Том 1
– Да, мой дорогой граф?
– Нет, ничего, сэр Уильям. Но не это ли имя правителя упоминал Кемпфер?
– Действительно, действительно. – Интересно, почему вы раньше не упоминали при мне, что знакомы с этими очень редкими, но весьма поучительными дневниками, которые были написаны на немецком языке; вы по-немецки не говорите, следовательно они должны существовать в русском переводе. – Возможно, «Торанага» и означает «правитель» на их языке. Пожалуйста, продолжайте, мистер Макфей.
– Это все, что тот парень рассказал моему компрадору, но я обязательно постараюсь разузнать побольше. А теперь, – произнес Макфей вежливо, но твердо, – будем мы разбираться с королем Сацумы в Ходогайе сегодня ночью или нет?
Табачный дым колыхнулся в наступившем молчании.
– Может кто-нибудь добавить что-либо – про это восстание японцев?
– До нас тоже дошли слухи о нем, – сказал Норберт Грейфорт, глава японского отделения компании «Брок и Сыновья», главного соперника компании Струана. – Но я полагал, это каким-то образом связано с их верховным жрецом, этим микадо, который, судя по всему, живет в Киото, это такой город рядом с Осакой. Я тоже наведу справки. Тем временем, касательно сегодняшней вылазки, я присоединяю свой голос к предложению Макфея: чем скорее мы приструним этих мерзавцев, тем скорее обретем мир и покой. – Он был выше Макфея ростом и открыто ненавидел его.
Когда крики одобрения утихли, сэр Уильям с видом судьи, выносящего приговор, произнес:
– Итак, произойдет следующее. Во-первых, никакого нападения сегодня ночью не будет, и…
Крики «Подавайте в отставку, мы и без вас обойдемся, клянусь Богом, давай, ребята, покажем этим ублюдкам… Мы не можем, без поддержки войск нам…»
– Успокойтесь и слушайте, клянусь Богом! – прокричал сэр Уильям. – Если у кого-то мозги съехали набекрень настолько, что он отправится сегодня ночью в Ходогайю, ему придется отвечать не только перед японским, но и перед нашим законом. Я запрещаю это! Завтра я официально потребую – потребую – от бакуфу, и от сёгуна, принести официальные извинения, принести немедленно, передать нам обоих убийц для суда и повешения и столь же незамедлительно выплатить денежное возмещение в размере ста тысяч фунтов стерлингов, а иначе пусть пеняют на себя.
Некоторые поддержали его, большинство – нет собрание закончилось, и народ ринулся к стойке бара, многие уже были готовы взорваться, по мере того как споры становились все более пьяными и горячими. Макфей и Дмитрий протолкались на свежий воздух.
– Господи, как здесь хорошо. – Макфей сдвинул шляпу на затылок и промокнул лоб платком.
– Можно вас на два слова, мистер Макфей?
Джейми обернулся и увидел Грейфорта.
– Разумеется.
– Наедине, если вам угодно.
Макфей нахмурился, потом прошел вдоль берега и причалов по наполовину пустынной набережной, отдалившись на достаточное расстояние от Дмитрия, который работал не на Струана, а торговал через компанию Купера-Тиллмана, одну из американских.
– Да?
Норберт Грейфорт понизил голос:
– Так как насчет Ходогайи? У вас здесь сейчас два корабля, у нас – три, и, между нами говоря, полным-полно крутых ребят. Большинство парней из торгового флота присоединились бы к нам. Оружия у нас достаточно, и мы могли бы прихватить с собой пушку-другую. Джон Кентербери был хорошим другом, Старику он всегда нравился, и я хочу, чтобы он был отомщен. Что скажете?
– Если бы Ходогайя была портом, я бы не колебался, но нам не под силу вторжение в глубь острова. Здесь не Китай.
– Вы боитесь этого пустомели в баре?
– Я никого не боюсь, – осторожно ответил Макфей. – Мы не можем провести успешную вылазку без поддержки регулярных войск, Норберт, это невозможно. Я жажду мести более, чем кто-либо.
Грейфорт убедился, что их никто не подслушивает.
– Раз уж вы заговорили сегодня об этом, а нам не слишком часто выпадает возможность побеседовать, мы слышали, что скоро здесь начнутся большие неприятности.
– Бунт?
– Да. Чреватый для нас очень большими проблемами. Свидетельств тому полно, самых разных. Последние месяц-два наши поставщики шелка ведут себя подозрительно, поднимают цены на сырец, тянут с поставками, задерживают выплаты и клянчат дополнительных кредитов. Готов поспорить, что и у вас то же самое.
– Да. – Эти два человека крайне редко говорили друг с другом о делах.
– Чего-то особенного помимо этого я назвать не могу, но многие из признаков те же, что и в Америке, где все это кончилось гражданской войной. Если то же самое произойдет и здесь, мы все получим хорошего пинка под зад. Без флота и войск нам крышка, нас тут просто-напросто перережут как цыплят.
После недолгой паузы Макфей спросил:
– Что вы предлагаете?
– Придется сидеть и ждать, чем все это кончится. С планом Крошки Вилли я на многое не надеюсь, так же, как и вы. Этот русский был прав насчет того, как нам следует поступить. Тем временем… – Грейфорт качнул головой в сторону моря, где стояли на рейде два клипера его компании и торговые суда: клиперы по-прежнему были гораздо быстроходнее на обратном пути в Англию по сравнению с паровыми судами, как колесными, так и винтовыми. – … мы держим все свои секретные гроссбухи и звонкую монету на кораблях, увеличили запасы пороха, ядер, шрапнели и заказали у янки два новейших десятиствольных пулемета Гатлинга, получим их сразу же, как только они будут готовы.
Макфей рассмеялся.
– Черт, вот те раз – мы тоже!
– Мы, конечно, слышали об этом, почему я и сделал заказ, и новых ружей мы получим вдвое больше против вашего.
– Кто вам рассказал об этом, а? Кто ваш соглядатай?
– Старушка Хаббард нашептала, – сухо ответил Грейфорт. – Послушайте, нам всем ясно, что эти изобретения, вместе с металлическими патронами, начисто изменили ход войны – это уже доказано количеством потерь в сражениях у Булл-Рана и Фредериксбурга.
– Поразительно, да. Дмитрий рассказывал мне об этом. По его словам, южане за один день потеряли четыре тысячи человек. Ужас. Ну и?
– Мы оба могли бы тоннами продавать это оружие японцам; я думаю, мы должны согласиться не делать этого. И вместе следить за тем, чтобы ни один сукин сын не ввозил их сюда, легально или контрабандой. Продавать джапам пароходы и иной раз пушки – это одно дело, но не многозарядное оружие и не пулеметы. Договорились?
Макфей был удивлен этим предложением. И заподозрил подвох. Однако он ничем не выдал своих мыслей и пожал протянутую руку, уверенный, что Норберт никогда не станет соблюдать этих условий.
